Аутсорсинг легкий бизнес: что это такое простыми словами: повышаем эффективность бизнеса

Профессиональный аутсорсинг — это практика заключения контрактов с отдельными специалистами или профессионалами для решения нескольких небольших задач без намерения аутсорсинга всей функции. Еще один термин для профессионального аутсорсинга — это боди-шоппинг.

Бывают случаи, когда бизнес имеет свои собственные процессы, хорошо налаженные и оптимизированные, что есть небольшие задачи или проекты, которые отходят на второй план из-за уже выделенных ресурсов. В этих случаях компании имеют возможность заключать контракты на эти небольшие задачи и побочные проекты с профессионалами за пределами организации, которые могут работать над задачами самостоятельно. Успешные задачи или проекты, которые показывают большой потенциал, затем могут быть реинтегрированы в компанию или дополнительно построены с аутсорсинговой командой.

Профессиональные аутсорсинговые услуги

В других случаях для неотложных потребностей (быстрое использование возможностей бизнеса, проблемы в выполнении текущего заказа) предприятия будут переданы на аутсорсинг профессионалам на краткосрочной и среднесрочной основе. В обоих случаях возникает потребность в профессионалах, которые смогут справиться с всплеском рабочей нагрузки, не нагружая излишне внутренние ресурсы компании.

Bit Raid предоставляет Профессиональный IT аутсорсинг в Москве компаниям из России, предлагая такие услуги как: обслуживание оргтехники, обслуживание серверов, поддержка сетевого оборудования и многое другое.

Что такое полностью управляемый аутсорсинг?

Полностью управляемый аутсорсинг является одной из многих услуг, предлагаемых онлайн различными аутсорсинговыми компаниями. Это своего рода лазерно-ориентированное управление, которое берет на себя бизнес-процесс и отслеживание показателей KPI организации, обучение и развитие сотрудников, а также обеспечение качества для клиента. Когда рутинные задачи и рабочие места передаются на аутсорсинг, у компании будет больше времени, чтобы сосредоточиться на более важных аспектах бизнеса.

Полностью управляемый сервис

Работа с полностью управляемым аутсорсингом может быть полезна для любой конкретной организации. Несмотря на работу по сети, компании по аутсорсингу бизнес-процессов (BPO) по-прежнему могут предоставлять полностью управляемые услуги своим клиентам. Они обеспечивают наилучшую операционную структуру, конкурентоспособную структуру ценообразования, проверенные процессы и гарантированные результаты со своими операционными контролеры. Они могут построить команду и иерархию; они хорошо подготовлены к осуществлению и согласованию; а также соответствуют их высококачественной миссии, целям и культуре. Такое партнерство обещает решение на основе конечных результатов, которое может достичь KPI, целей и показателей. Наконец, они могут обеспечить постоянное улучшение по мере того, как вы развиваете свой бизнес.

Оффшорный аутсорсинг, также называемый аутсорсингом бизнес-процессов — это процесс выполнения работы для вашего бизнеса с использованием квалифицированных специалистов из стран с более низкими затратами на рабочую силу. Обычно ИТ, продажи и административные роли выполняются для предприятий по всему миру из таких стран, как Филиппины и Индия.

Компании могут извлечь выгоду из доступа к другим странам, которые имеют больше ресурсов для людей со специализированными навыками.

Компании предпочитают передавать незначительные задачи на аутсорсинг, чтобы штатная команда могла сосредоточиться на жизненно важных функциях бизнеса. Одним из преимуществ оффшорного аутсорсинга для бизнеса является то, что им не нужно думать о накладных расходах для найма дополнительных штатных сотрудников.

В целом, компания может извлечь выгоду из более низких затрат на человеческие ресурсы или более качественной продукции и более высокой прибыли.

Преимущества оффшорного персонала

Мир становится все более глобализированным. Усовершенствования в области технологий, программного обеспечения и коммуникаций теперь обеспечивают легкий доступ к глобализированной рабочей силе. Это имеет много преимуществ, но основными преимуществами оффшорного персонала являются то, что:

Вы можете значительно сократить расходы (как правило, экономя 60%-80%). Получить доступ к большим пулам высококвалифицированного персонала со всего мира вместо того, чтобы быть ограниченным местным населением.

Преимущества оффшорного персонала влияют на малые, средние и корпоративные предприятия по всему миру. Эти предприятия могут получить доступ к более доступным ресурсам, чтобы помочь оптимизировать и развивать свой бизнес. Это беспроигрышный вариант для всех вовлеченных сторон.

Оффшорный и оншорный аутсорсинг

Противоположностью оффшорного аутсорсинга является оншорный аутсорсинг, который представляет собой практику аутсорсинга ваших бизнес-функций и непрофильных команд фирме в той же стране, где работает бизнес. Его также обычно называют «внутренним аутсорсингом».

В отличие от оффшорного аутсорсинга, бизнес не экономит так много на расходах на трудоустройство, что является основной причиной, по которой предприятия в первую очередь обращаются к аутсорсингу. Поскольку поставщик аутсорсинга находится в одной стране, обе компании будут иметь одинаковую стоимость жизни и трудовое законодательство.

Тем не менее, с оншорным аутсорсингом вам не придется иметь дело с культурными, языковыми и часовыми различиями.

Плюсы и минусы оффшорного аутсорсинга

Компании могут обратиться к оффшорным аутсорсингам практически для каждой бизнес-роли — независимо от того, нуждаются ли они в командах обслуживания клиентов, виртуальных помощниках, бухгалтерах, графических дизайнерах, ИТ-консультантах и многом другом. Кроме того, прежде чем погрузиться в мир оффшорного аутсорсинга, лучше всего быть информированным о его плюсах и минусах.

Плюсы оффшорного аутсорсинга: существенная экономия, доступ к гибкой, разнообразной, универсальной и опытной оффшорной команде, опытные и компетентные руководители команд будут руководить вашей удаленной командой, снижение затрат и снижение юридической ответственности (потому что ваш поставщик аутсорсинга позаботится обо всем сам).

Минусы оффшорного аутсорсинга: часовой пояс и культурные барьеры, возможное раскрытие конфиденциальной информации.

Читайте также

Интернет-издание о высоких технологиях

Максим Низьев:

Банки пока не готовы отдавать бизнес-приложения на аутсорсинг

Об особенностях применения зарубежных бизнес-приложений в отечественных финансовых структурах, о том, какие преимущества дает банкам реализация комплексных ИТ-проектов, а также о причинах, по которым банки достаточно неохотно реагируют на аутсорсинговые инициативы интеграторов, в интервью CNews рассказал директор по развитию бизнеса в финансовом секторе ОТР Максим Низьев.

CNews: Какая доля российских банков сегодня готова к реализации комплексных ИТ-проектов? Какими преимуществами такого подхода можно «скрасить» высокую стоимость подобных услуг?

Максим Низьев: Начнем с того, что реализацией комплексных проектов сегодня занимается очень мало компаний. ОТР же обладает значительным опытом в этой сфере: компания занималась самостоятельной разработкой и реализацией ИТ-стратегий для таких финансовых структур, как Евразийский банк развития (ЕАБР), банк «Центр-инвест», Банк «Союз», «Татфондбанк». Мы взяли на себя как генподрядчик ответственность за ИТ-стратегии банков. И в рамках реализации ИТ-стратегий строим для банков программно-аппаратный комплекс, включающий в себя набор прикладных систем и всю необходимую инфраструктуру (которую сами поставляем и настраиваем). Наши комплексные проекты ресурсоемкие, на каждом из них работает от 50 до 100 человек.

Комплексные проекты выгодны для банка, так как заказчик получает в этом случае единственного генподрядчика, ответственного за конечный результат. А мы, выполняя для заказчика множество проектов, можем предложить ему интересные финансовые условия. При реализации ИТ-стратегии мы оперируем конечным бюджетом, который он складывает из стоимости лицензий, железа и услуг. Любой проект реализуется долго и сложно, могут возникать различные риски и неучтенные моменты. С нашей точки зрения, заказчику выгоднее сэкономить на поставках и использовать резервные средства для решения этих задач. ОТР осуществляет поставки с минимальной маржей, что позволяет банку получить хорошие условия, а нам — сэкономить деньги на проекте.

Что касается мифа о высокой стоимости реализации комплексных проектов силами интеграторов, то могу отметить, что при привлечении специалистов вендора стоимость работ будет минимум вдвое выше.

CNews: А что проще банку? Заранее запрограммировать свой ИТ-бюджет на комплексный проект или делать его пошагово, «ввязываясь», скажем так, в маленькие ИТ-проекты?

Максим Низьев: Серьезные проекты банки не начинают на ровном месте. Обычно их к этому могут подталкивать проблемы с текущими системами, рост объемов бизнеса, сложности с централизацией, огромные затраты на содержание персонала, проблемы с качеством входящей информации для построения управленческой отчетности, и т.д.

Сейчас большинство банков разрабатывают для себя бизнес-стратегию, рассчитанную на 3-5 лет. В рамках этой стратегии прописывается, какие направления и каким образом они будут развивать, каких показателей стремятся достичь. Далее происходит аудит ИТ, по итогам которого вырабатывается ИТ-стратегия, являющаяся фактически документом, где проговаривается, каким образом надо модернизировать ИТ для того, чтобы обеспечить достижение банком поставленных бизнес-целей.

Уникальность ОТР в том, что мы не только разрабатываем ИТ-стратегию, но и готовы взять на себя ответственность за то, что написано в стратегии, готовы ее реализовать. В принципе, банк может заняться ее самостоятельной реализацией. Но в этом случае он должен будет вначале искать подрядчиков на решение каждой из задач, затем управлять этой совокупностью проектов. Это очень сложная задача – синхронизировать отдельные проекты во времени и обеспечить их выполнение в конкретный срок. Такой подход к реализации ИТ-стратегии обойдется дороже и займет намного больше времени, кроме того, он чреват большими рисками.

Мы же в принципе готовы идти на какие-то уступки, когда получаем «пакет» проектов. При этом заказчик занимается своей основной деятельностью. Финансовые организации сейчас очень хорошо понимают, что упущенное время – это упущенные деньги. На российском рынке было много попыток внедрить серьезные системы силами ИТ-специалистов банков, но чаще всего они заканчивались неудачей. Поэтому каждый должен заниматься своим делом.

Максим Низьев

CNews: Часто ли у ОТР процесс построения ИТ-стратегии является завершающим этапом проекта? Или обычно вы создаете ИТ-стратегию, а затем банк-заказчик подписывает именно с вами контракт на ее реализацию?

Максим Низьев: Соотношение здесь примерно 50х50. Есть банки, которые просят разработать ИТ-стратегию, при этом они пока не готовы к серьезным затратам. Например, ни один нормальный собственник, планирующий продажу своего банка, не будет ввязываться в трехлетний ИТ-проект с многомиллионными бюджетами. Есть банки, которые хотят провести независимый аудит. Они могут вести какие-то собственные проекты, но им хочется услышать профессиональное мнение по поводу ситуации с ИТ в их банке. Они хотят просто проверить, в правильном ли направлении движутся.

Нам, конечно, интереснее те проекты, которые после разработки ИТ-стратегии переходят в фазу ее реализации. Но при этом мы четко понимаем, что таких клиентов у нашей компании не может быть много – даже при существующем штате (более тысячи сотрудников). Поэтому появление 2-3 новых комплексных проектов в год – это для нас оптимально.

CNews: Насколько изменился в последние годы спрос банков на услуги аутсорсинга инфраструктуры? Какие гарантии внешних подрядчиков сегодня необходимы банкам для того, чтобы решиться на подобные проекты?

Максим Низьев: Я глубоко убежден, что каждый должен заниматься своим делом. Очень интересен опыт Германии в построении взаимоотношений банковского сектора и ИТ-бизнеса. Есть компания Siemens, у которой имеется некое программно-аппаратное решение для банков. И порядка 15 банков просто платят ей за доступ к приложениям. Они не держат у себя серверы, не приобретают банковские системы: они просто пользуются необходимым программно-аппаратным комплексом на условиях аутсорсинга. В России же банки не готовы отдавать на аутсорсинг основные, критичные для бизнеса приложения. А вот аутсорсинг инфраструктуры – это более простая часть.

Основной профиль нашей компании – это внедрение серьезных прикладных систем у заказчиков. Поэтому мы в основном делаем комплексные проекты. В рамках одного из проектов мы поставляли и железо, и софт, внедряли банковскую систему и т.д. Приобретенные банком серверы были размещены во внешнем ЦОДе. Наши сотрудники удаленно из офиса при помощи специальных программных средств Oracle администрируют серверы, настраивают приложения и т.п. В нашем понимании это серьезный шаг в направлении аутсорсинга. При этом аутсорсингом в полной мере его назвать нельзя.

Должен отметить, что заказчику сама по себе инфраструктура малоинтересна. Им нужно, чтобы приложения работали хорошо. Ценность сервера — какой бы он хороший ни был — для заказчика нулевая. Он ценен только в плане поддержания нормальной работоспособности критичных для бизнес-приложения. Тем не менее, я думаю, что спрос на аутсорсинг ИТ-инфраструктуры в России обязательно будет расти. Такие проекты появляются, банки отдают на аутсорсинг инфраструктуру и получают нормальные результаты. А вот роста аутсорсинга приложений пока еще нет, банки к этому не готовы.

CNews: Какие функциональные особенности скоринговых решений вышли сегодня на первый план с точки зрения востребованности? Как вы оцениваете степень охвата отечественных банков подобными продуктами?

Максим Низьев: Конечный результат, который ждут от скоринговых решений банки, зависит не столько от функциональности конкретной системы, сколько от того набора данных, который есть у банков для анализа. И еще – от алгоритмов анализа этой информации.

Я думаю, что имеющиеся на рынке продукты позволяют решить задачи банка в области скоринга. Проблема не с этими системами, а с накопленной первичной информацией, которая является очень разнородной. Поэтому не хочется обсуждать преимущества и недостатки каких-то конкретных программных продуктов: все они хороши, каждый в своем роде.

Я думаю, что все банки сегодня охвачены скоринговыми решениями. Есть серьезные системы, есть «легкий» скоринг, который на основе анализа небольшого количества информации может дать предварительное решение. В любом случае каждый розничный банк анализирует платежеспособность заемщика. Могут быть различные подходы к этому анализу с точки зрения организации бизнес-процесса. Но всегда это называется скорингом. Вопрос в том, насколько довольны банки имеющимся решением, насколько оно корректно функционирует.

CNews: Ваша компания участвовала в локализации решения SAP for Banking. Как компании-участники данного проекта «делили» между собой поле деятельности? С какими сложностями пришлось столкнуться при локализации?

Максим Низьев: По заказу SAP мы провели анализ системы SAP for Banking, чтобы определить области, в которых имелось несоответствие требованиям российского законодательства. По итогам этого проекта появились требования к локализации. Мы разрабатывали бизнес-требования, готовили функциональные требования, спецификации на разработку, согласовывали все это с SAP. На основе этих согласованных документов сотрудники ОТР вели разработку и тестирование всей банковской функциональности. Был еще «кусок» решения, связанный с отчетностью ЦБ, его реализовала ND-Group.

При этом, например, единственный проект по внедрению SAP for banking — как комплексного решения — в России ведет компания ОТР в банке «Центр-инвест». Этот банк заказал нам разработку обязательной отчетности, не стал пользоваться имеющимся у SAP решением. Видимо, им просто выгодно в текущей ситуации работать только с нами.

Никаких сложностей с локализацией не было, но она заняла определенное время. У SAP есть четкие правила оформления тех или иных документов, и подготовка каждого из них – это трудоемкий процесс. Но зато заказчик в результате получает хороший результат.

CNews: Некоторые эксперты рынка считают, что полная версия решения SAP for Banking – неподъемный продукт для банков с финансовой точки зрения, и поэтому им нет смысла его приобретать, проще и дешевле «пошагово» внедрять и кастомизировать классические продукты этого вендора. Насколько вы согласны с такой точкой зрения?

Максим Низьев: И согласен, и не согласен. С одной стороны, SAP – это действительно не монорешение. Это некая совокупность программных продуктов, решающих разные задачи. Если говорить про банки, то в России есть проекты, связанные с внедрением, допустим, функциональности SAP по учету кадров или основных средств. Это не «классическая» банковская функциональность. Наличие проектов по внедрению неспециализированных решений SAP в банках объясняется достаточно просто. Специалистов по SAP for banking в России катастрофически мало, а специалистов по учету кадров на базе SAP много, потому что эти решения внедрялись и в других отраслях. И специфика учета кадров в банке или в нефтяной компании не сильно отличается. Поэтому компании, которые обладают ресурсами по классической HR-функциональности SAP, могут реализовывать такие проекты и в банках. Однако в любом случае эти проекты будут дорогими – от $500 тыс. Много ли банков готово на это тратить деньги? Наверное, нет, потому что HR-приложения не самые критичные для бизнеса банка.

Выбирая ИТ-решение, надо всегда смотреть на требования конкретного банка, на то, что он хочет получить, какие у него приоритеты, бюджеты, сроки. Небольшим банкам нет необходимости приобретать SAP. Но крупному и среднему банку SAP обойдется не дороже, чем индийские решения. Но при этом SAP гораздо более серьезный партнер — с представительством в России, с близкой нам ментальностью, с более похожей корпоративной культурой, имеющий локализованные решения. Помимо перечисленных плюсов, решения этого вендора имеют открытую архитектуру. Поменялось что-то в законодательстве – мы можем изменить что-то в решении SAP, а вот решение многих других иностранных вендоров доработать не сможем ни мы, ни кто-то другой в России. Поэтому заказчик вряд ли получит нужный ему результат.

Если сравнивать отраслевые продукты этого вендора между собой, то стоимость решения SAP for banking и стоимость решения SAP для какого-нибудь нефтегазового предприятия – при схожих объемах и функциональности – будут одинаковы. Но, имея большое количество клиентов в нефтегазе, занимая на нем доминирующее положение, вендор не заинтересован в предоставлении новым клиентам больших скидок. А банку – сможет их предоставить, потому что SAP интересен сам факт вхождения на относительно новый для себя российский банковский рынок.

CNews: Какие типы проектов, реализуемых вами в 2007-2008 году для финансового сектора, оказались более востребованными – консалтинговые или интеграционные? Как это коррелирует со структурой спроса в предыдущие годы?

Максим Низьев: Как я уже отмечал, наша компания сфокусирована на реализации комплексных проектов. Соответственно, в любом комплексном проекте есть и интеграционная, и консалтинговая составляющая. У нас сейчас находится на стадии реализации пять комплексных проектов в банках. Проекты по внедрению отдельных прикладных решений для заказчиков, несмотря на то, что они достаточно масштабные, я сюда не включаю.

Если оценивать ситуацию в среднем по рынку, то иностранные компании в большей степени сосредоточены на консалтинговых проектах, а российские – на интеграционных. Консалтинговый проект требует намного больших компетенций, знаний, опыта.

CNews: Какие новые ИТ-продукты и решения вы планируете предложить финансовому сектору в течение ближайшего года? На каких аспектах взаимодействия с такими заказчиками планируете сфокусироваться?

Максим Низьев: Поскольку мы специализируемся на реализации проектов на базе мощных зарубежных решений, то чаще всего на любом проекте мы сталкиваемся с рядом ограничений. Некоторые из них, например, связаны с несоответствием возможностей этих решений каким-то законодательным актам. В этом случае мы вынуждены разрабатывать свой программный продукт, который закрывает эти функциональные несоответствия. Так что «жизнь заставила» нас предстать в новом качестве — как компания-разработчик программного обеспечения.

Например, мы разработали собственную автоматизированную систему контроля операций (AML) — FI Monitoring, которая обеспечивает поддержку требований ФЗ 115, Положения Банка России №207-П и 262-П, а также указания Банка России № 1519-У. В рамках решения FI Monitoring реализованы функции контроля анкет клиентов, контроля операций, формирования отчета для ФСФМ, а также управления справочниками. Фронт-офисное решение Front FI, разработанное ОТР на базе технологий Oracle, предназначено для обслуживания клиентов в точках продаж банков. Сейчас оно внедряется в двух банках в рамках комплексного проекта. В дальнейшем мы планируем предлагать эту разработку и другим заказчикам. Есть еще одно востребованное собственное решение — cистема обработки кредитной заявки Lend Stream.

В целом мы планируем и дальше фокусироваться на реализации комплексных проектов. Мы накопили очень большой опыт в этом направлении, а готовность банковского рынка к комплексным проектам — все выше.

CNews: Требуются ли комплексные проекты совсем небольшим банкам? Есть ли такие банки среди ваших заказчиков?

Максим Низьев: Да, бывает, что у таких заказчиков возникает необходимость в комплексных проектах. Есть среди наших заказчиков средний банк, который мы информатизировали от начала до конца: начиная с момента, когда они только планировали покупку банковской лицензии и заканчивая моментом запуска. Такая ситуация возможна, когда имеется очень высокая степень доверия между заказчиком и исполнителем. У нас была долгая история отношений: для этих банкиров мы не впервые делали технологическую составляющую создаваемых ими банков.

Сейчас поток обращений от таких банков существенно увеличился. Это связано с тем, что в банки приходит более «продвинутое» поколение собственников. Они покупают бизнес, хотят, чтобы он приносил определенные доходы, был прозрачным, управляемым и т.д. Особенно это важно на розничном рынке, где обострилась конкуренция. Только за счет небольшой стоимости транзакции, за счет поточной обработки такие банки могут предложить хорошие ставки.

CNews: Какие «ИТ-акценты» будут характеризовать развитие отечественного банковского сегмента в преддверии вступлении России в ВТО? Какие еще факторы окажут существенное влияние на сферу информатизации банков в обозримом будущем?

Максим Низьев: Сейчас мы сталкиваемся с большим количеством специфических требований со стороны регулятора. Локализация SAP for banking сама по себе является доработкой под потребности российского регулятора стандартного решения, которое отлично функционирует в Европе. Соответственно, я очень хочу надеяться, что со временем Россия будет все больше и больше приближаться с точки зрения требований к международным банкам. Надеюсь, что количество специфических и непредсказуемых требований и изменений, усложняющих жизнь и банкам, и любым разработчикам банковского ПО, будет уменьшаться.

А вот с точки зрения открытости отечественно банковского рынка я не вижу никаких проблем. Банковский рынок открыт, на нем работает масса иностранных компаний, и никто их не зажимает. Западные банки уже здесь — и хорошо, что они здесь есть. Они заставляют нас развиваться, расти, двигаться вперед, предлагать новые конкурентоспособные услуги заказчикам.

В любом случае клиент банка от конкуренции только выиграет. Ему предложат в итоге лучшие условия — меньшую ставку кредита, больший процент по депозиту, более качественный сервис. Поэтому я только приветствую конкуренцию на банковском рынке.

CNews: Спасибо.

ИТ-аутсорсинг на карантине: Новый год пострашнее

Когда пандемия перестала быть пугающим словом из зарубежных новостей и стала нашей новой реальностью, ИТ-рынок зашел в зону легкой турбулентности. Однако сфера ИТ-аутсорсинга осталась на нем тихой гаванью. На наш взгляд, дистанционная работа сейчас мало чем отличается от деятельности в мирное время. Только груз морально ответственности тяжелее при тех же SLA.

Хроника катастрофы

Всплеск активности у нас пришелся на момент массового перевода компаниями своего персонала на удаленную работу. Тогда был бум экстренных запросов на помощь в организации этого процесса. Наши сервисные специалисты почти круглосуточно готовили для крупного банка больше 600 ноутбуков: заливали ПО и проверяли их работу. Параллельно помогали пользователям в других компаниях учиться работать с приложениями удаленно — собственные ИТ-службы не справлялись с нахлынувшим шквалом запросов. Пиковая нагрузка продлилась около недели.

Потом случился перевод сотрудников еще одного крупного банка на VDI. Снова почти круглосуточная работа. Инфраструктура виртуальных рабочих мест уже была развернута. За 1,5 недели чуть изменили конфигурацию ИТ-решения, перенастроили корпоративную почту и подключили к VDI несколько тысяч сотрудников.

Работу на большинстве текущих аутсорсинговых контрактах перемены не затронули. Заказчики не почувствовали разницу. Им, по сути, не так важно, обслуживает их ИТ-специалист из офиса или из дома. Дистанционная модель уже апробирована и применяется годами — все сервисные сотрудники «Инфосистемы Джет» имеют опыт удаленной работы. Им доступен тот же ИТ-инструментарий, что и в офисе компании. Специалисты используют ИТ-системы компании и подключаются к системам заказчиков, чтобы решить ту или иную задачу.

Совесть важнее SLA

И все-таки новая реальность глубоко затронула аутсорсинговые проекты. Хотя формально, на бумаге, это не зафиксировано. Масштабный переход на удаленную работу увеличил нагрузки на системы. И в то же время поднял до новых высот требования к их доступности. Касается это, в первую очередь, ИТ-систем, поддерживающих потребительскую часть нашей жизни.

Большая часть операций переехала в онлайн. Когда населению стоит воздержаться от похода в банк, чтобы снять наличные, а потом от визита в магазин, еще более становятся критичными онлайн-сервисы. Должны быть доступны банковские переводы, мобильная связь, интернет-шопинг. В этом случае на поддержку ИТ ложится колоссальная ответственность. В настоящее время у «Инфосистемы Джет» на обслуживании находятся свыше 500 клиентов — мы отвечаем за функционирование ИТ-систем, в том числе наиболее критичных функций и бизнес-систем у клиентов. Их простой влечет за собой остановку или существенное влияние на бизнес. Сегодня значение этих ИТ-систем еще более возросло. Например, сейчас вся покупательская активность сосредоточена в онлайне, а покупки совершаются в любое время суток. Если раньше мы планировали какие-то работы ночью и понимали, что должны уложиться в определенный срок, то сейчас выполнение этих обязательств имеет еще большую моральную ценность. Права на ошибку просто нет.

Красноречив пример крупного московского ритейлера: при тотальном закрытии магазинов в городе, почти в три раза увеличилось число заявок на сервисную поддержку, а объем инцидентов высокой критичности вырос на 15%.

Как это работает сейчас

Ауторсинговые контракты не относятся к тем, которые можно остановить, «выключив» рубильник. В первую очередь, на паузе оказываются плановые проекты внедрения, а услуги, обеспечивающие непрерывность бизнеса, к которым относится сервисная поддержка, входят в число жизненно необходимых. SLA тоже остались без пересмотра. И все же есть незначительная часть проектов, отложенных с началом пандемии. Мы этот факт больше связываем с неясными экономическими прогнозами со стороны заказчикова.

В остальном схема работы Сервисного центра осталась прежней, разве что с небольшими адаптациями к новым реалиям. Заявки клиентов попадают на первую линию поддержки, которая сейчас работает удаленно. Потом они могут быть переведены на вторую или третью линии поддержки, специалисты которых также работают дистанционно. Если требуется замена компонентов оборудования, то инженер выезжает к заказчику и проводит работы. Проблем при передвижении у сотрудников не возникает, так как ИТ-компания обеспечивает непрерывность деятельности своих клиентов — системообразующих предприятий.

Легкий карантин

В целом, оценка происходящего и условий работы в этой ситуации сводится к тому, что бывало и посложнее. Закалка была получена еще во времена долгих выходных на Новый год и майские праздники. В эти периоды поддерживать ИТ-сервисы традиционно сложнее, потому что в них задействованы только дежурные специалисты. То есть соблюдение SLA обеспечивается ограниченным составом специалистов. Мы много лет работали в условиях «самоизоляции» всей страны. 10 дней оливье у телевизора в январе, почти неделя дач и шашлыков в мае. Сейчас, когда на удаленную работу переведено большинство наших сотрудников, обслуживание ИТ-систем протекает буднично: специалисты работают в полноценном режиме, только из дома.

бизнес на глажке рубашек в 2022 году

Описание бизнес идеи

Начнем с того, что разным носителям рубашек в разное время понадобятся разные уровни набора дополнительных услуг, помимо глажки:

• Стирка: гладильный пункт, несомненно, должен предлагать и стирку рубашек – но не делать эту более дорогую услугу обязательной.
• Доставка: необходимо разработать систему забирания рубашек для глажки из дому и завоз их в поглаженном виде на дом (в офис, ресторан, в место торжества) – но опять же, не стоит делать этот совсем недешевый курьерский сервис единственным вариантом работы с вами.

Кроме того, многие думают, что для того, чтобы начать такой бизнес, нужны лишь стиральная машина (о выборе читайте здесь), утюг и гладильная доска. Ничто не может быть дальше от истины.  На самом деле, оборудование гладильного пункта должно отвечать ряду важных требований, гарантирующих высокий уровень обслуживания. Ведь рано или поздно вам начнут приносить рубашки стоимостью 300 долларов каждая

Для примера, профессиональный гладильный стол – это механизм стоимостью до 2 тысяч долларов с функцией всасывания воздуха, прижимающим складки одежды к столу. Вода для утюга должна проходить через специальные смягчающие фильтры. Для твердости деталей – как то знали все наши прабабушки, но давно забыли мы – иногда необходимо использовать крахмал.

В дополнение к оборудованию для стирки и глажки необходим автомобиль для доставки. А также потребуются и продуманные упаковочные материалы. «Клиент должен иметь выбор между полиэтиленовой и бумажной упаковкой – говорит Эва Шанявская, владелец гладильно-стирального пункта «Biały Kołnierzyk». Помимо экологических пристрастий, следует учесть, что богатые граждане имеют дома камины – в которых с удовольствием сжигают бумажные упаковки, в отличие от целлофановых.

Люди, которые начинают этот бизнес, обычно в качестве места исполнения услуг выбирают свой собственный дом. Часто это является временным решением, позволяющим значительно снизить стоимость запуска бизнеса. Недостатком этого варианта является то, что он требует выделения из своей жилья «бытовой комнаты» и доступа клиентов к ней.

Эва Шанявская основала фирму «Biały Kołnierzyk» («Белый воротничок»), инвестировав в старт 15 тысяч долларов. Уже через полгода фирма «обслуживала» несколько десятков рубашек в день, с каждым месяцем количество клиентов только увеличивается. Стоимость глажки одной рубашки в «Biały Kołnierzyk» составляет 12 злотых (47 гривен по курсу осени 2014 года). А стирка, глажка с забиранием и доставкой при количестве 10 рубашек и более стоит 16,5 злотых за рубашку (65 гривен).

Ввиду того, что изрядная доля клиентов будет принадлежать к среднему классу (или обслуживающему персоналу средних и высших слоев общества) необходим особый упор на обслуживании клиентов. Это один из тех бизнесов, который часто требует прямого контакта с элитарным клиентом.

«Другим фактором успеха является хороший сопутствующий маркетинг, – говорит Эва Шанявская. – Так, эффективным дополнением к доставке поглаженной рубашки является «бесплатный» бонус в виде свежего делового журнала, утренней газеты (об интересах получателя в отношении прессы можно спросить при оформлении заказа).

Есть ли у такого бизнеса шансы на успех? Опыт Эвы Шанявской показывает: в эпоху трудоголизма и постоянного недостатка времени для домашнего хозяйства, стирка и глажка рубашек получает огромный спрос – и является отличной перспективной идеей для бизнеса.

Источник: MamBiznes.pl

Когда компании необходим ИТ-аутсорсинг? | XDSL

Сегодня успех бизнес-деятельности в любой отрасли экономики компании любого размера (как по численности персонала, так и по финансовым оборотам) во многом определяется грамотным использованием информационных технологий, опирающихся на функционирование ИТ-среды, созданной в компании.

Однако поддержка ИТ-среды, являющейся, по сути, инструментальной базой для выполнения всех бизнес-процессов компания, зачастую оказывается неполноценной, что негативно сказывается на финансовых результатах бизнеса. И это при том, что руководство компании вроде бы сделало все для организации качественной поддержки ИТ-среды: создало ИТ-подразделение и оснастило его всеми аппаратными и программными средствами, которые ИТ-специалисты сочли необходимыми для работы.

Но со временем оказывается, что предвидеть все возможные ИТ-проблемы, которые возникают и в бизнес-направлениях, и в ИТ-среде невозможно. Особенно часто ИТ-проблемы появляются в быстрорастущих компаниях и работающие в них ИТ-специалисты не успевают справиться с решением одной задачи, как уже «нависла» другая. «Допустим, возьмем еще пару айтишников, – раздумывает директор, – но кто даст гарантию, что завтра не потребуется еще трое? – Никто. Пожалуй, стоит заключить договор с ИТ-аутсорсинговой компанией.»