Михаил Прохоров – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Легко ли делать бизнес в России?
Часто спрашивают, на каком рынке легче зарабатывать — российском, западном или каком-то другом? Моя позиция прагматичная: россиянину легче зарабатывать на российском рынке, американцу — на американском, а китайцу — на китайском. Бывают счастливые исключения, но страну, в которой ты ведешь бизнес, нужно знать. В России, если вы открыли бизнес, выше риск, но и норма прибыли выше. Поэтому если вы смогли преодолеть все препятствия, которые у нас бывают — государственные органы, правоохранительные органы, другие органы, более «дорогие» деньги, — то ваша маржа будет выше, чем у такого же бизнеса за границей.
Какой совет дать тем, кто только начинает свое дело?
Ларошфуко на вопрос о том, почему старики любят давать хорошие советы, ответил так: «Потому что у них уже нет сил подавать дурные примеры». У меня пока все в порядке с дурными примерами, поэтому совет вы себе только сами можете дать.
Главное, что вы можете сделать, — это объективно себя оценить. Какие у вас таланты? Какие амбиции? Какие возможности есть для реализации этих амбиций? Каждый человек по-своему способный, просто не всем удается понять, в чем его способности заключаются.
Что стало с «ё-мобилем»?
Машину мы сделали. Буквально через полтора месяца она будет сертифицирована для возможности производства в России. Платформа современная, аналогов не имеет. Что касается собственно производства — мы рассчитывали на курс 32 рубля за доллар, потому что основное оборудование импортное. После тех событий, которые начали происходить в мае, было понятно, что рубль будет падать и при таком курсе производство будет убыточным. Плодить убыточные проекты неправильно, поэтому я принял непростое для себя решение передать технологию государству. Если технологии лежат на полке, то они очень быстро устаревают. А мы считаем, что в части импортозамещения технологии «ё-мобиля» идеальны для городского транспорта — троллейбусов и автобусов.
Окупились ли вложения в «Бруклин Нетс»?
Я считаю, что покупка «Нетс» — это очень эффективная сделка. Мы тогда все просчитали правильно на американском рынке — в 2010 году там был провал экономики, падала реклама, это был хороший момент для покупки. Я в клуб вошел за 220 миллионов, а сейчас капитализация принадлежащих мне 80 процентов клуба и 45 процентов арены — больше двух миллиардов. Буквально три недели назад НБА заключила новый контракт, по которому стоимость рекламы на общенациональном телевидении выросла в 2,8 раза. Это будет вести к дальнейшей рекапитализации баскетбольных клубов и арен.
В Америке живет 44 миллиона человек, которые «прошли» через Бруклин, и все они считают себя немного «бруклинцами». Поэтому следующий для нас этап — это создание сети, которая будет давать принципиально другие продажи. Когда я только купил клуб в 2010 году, он находился на 33 месте по продажам атрибутики — при том, что всего клубов в НБА было 30. Я спросил у коммерческого директора, как это вообще возможно? Оказалось, что два клуба уже не существовали, но их майки все равно продавались лучше, чем майки «Нетс».
И в прошлом году «Нетс» заняли уже третье место среди всех клубов НБА по продаже атрибутики за границей.
Фото: Александр Уткин
Как должна развиваться российская экономика?
Ситуацию, сложившуюся сейчас в мире, можно назвать «идеальным штормом» — открылись возможности для больших перемен.
Экономическая модель, которая последние 10–12 лет была в России успешной и в которой акцент делался на государственных инвестициях в государственные компании, выработала свой ресурс. Необходимо двигаться дальше и разрабатывать новую модель. Резко изменились условия хозяйствования и нельзя идти той же дорогой, которой мы шли до этого.
Мы значительно отстаем по производительности труда, главная задача сейчас — повышение производительности труда и снижение затрат. Про это у нас не любят говорить, эти общеэкономические законы почему-то называют «непопулярными мерами». Я с этим категорически не согласен, экономические законы такие же объективные, как законы физики.
Мы работаем в среднем на 14 лет меньше американцев.
Прибавьте к этому, что у нас производительность труда в четыре раза меньше. Готовы мы жить хуже? Наверное, нет. Значит, надо что-то делать. Если не работать, материальных благ даже от нефти и газа на всех не хватит.
К чему приведут санкции?
Самое негативное — это то, что происходит в финансовой сфере, мы не только лишились доступа к кредитованию, но и потеряли мультипликатор фондового рынка.
Будут банкротства, это неизбежно — при такой смене условий хозяйствования часть бизнесов будут нерентабельными. Не нужно бояться, надо их чистить, чтобы более сильные имели возможность развиваться дальше.
Если зарплаты и пенсии у нас будут расти быстрее производительности труда, мы разоримся
Если нынешняя ситуация будет продолжаться довольно долго, то рубль будет продолжать падать, и в какой-то момент прямой привязки к нефти, может, и не будет, потому что экономика начнет сжиматься.
Нужно отзывать лицензии у плохих банков, но нужно понимать, что в условиях, когда доступ к деньгам становится ограничен и падает рубль, уменьшаются уставные капиталы банков, так как они номинированы в рублях, а в банках есть валютные пассивы.
В этот момент было бы правильно запустить программу рекапитализации банковской системы. Скажем, взять первую сотню банков — один рубль вносит государство, один рубль акционеры, через длинные облигации, к примеру. Мы с этой мерой задерживаемся.
Мы заявляем, что нам нужны внутренние «длинные» деньги, но делаем обратное — пенсионные средства, вместо того чтобы накапливать, мы отдаем под бюджетные проблемы. Так исчезает достаточно мощный накопительный ресурс. У нас проблемы и у страховых компаний — большинство тарифов убыточные, как ОСАГО, хоть их и подняли на 25%. Страховые компании кое-как сводят концы с концами за счет корпоративного страхования.
Но что с нами будет — это не вопрос санкций, это вопрос наших действий. В настоящий момент — покритикую правительство — я не вижу «точку сборки». Нет системных действий, которые привели бы к положительным результатам. Если помните, то против Китая после событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 году тоже ввели санкции. Но Китай ответных санкций не применял, а поступательно реализовывал свою программу развития.
И вы даже не вспомните года, когда эти санкции были тихо-тихо сняты.
Как поднять сельское хозяйство?
Когда ввели санкции, мы ответили запретом импорта продовольствия из Европы, и в первую неделю правительство заявило, что таким образом мы поддержим своего сельхозпроизводителя. Прошло десять дней, и было сделано другое заявление: мы откроем рынок для других стран — Бразилии, Аргентины, Турции. Еще десять дней проходит, и официальные лица говорят, что санкции ненадолго и через год их отменят. Вместо того, чтобы предложить программу стимулирования тех, кто готов вкладывать в сельское хозяйство, делаются такие противоречивые заявления.
В зоне Нечерноземья нужно вообще отменить налоги, кроме подоходного. Платят 13 процентов, обрабатывают землю — и слава Богу. Здесь задача, чтобы человек «держал» землю и зарабатывал столько, сколько сможет. Нужна простая и понятная система. Государство должно гарантировать заранее, по определенным ценам, некоторый объем закупок. Дотировать нужно не скупщика, а производителя сельхозпродукции.
Если фермер знает, что определенный объем продукции у него точно купят, то он может планировать свою деятельность в долгосрочной перспективе. А в сельском хозяйстве для всего нужно время. В садоводстве — восемь лет, чтобы вырастить сад. В животноводстве — четыре-пять лет. Когда мы бюджетируем условно в трехлетней перспективе, а на самом деле по году, ничего не происходит.
Фото: Александр Уткин
Как развивать регионы и местное самоуправление?
У нас других точек роста, кроме Москвы и крупнейших городов, почти нет. И даже когда они появляются, там не оказывается рабочих мест для собственных граждан. Например, какая-нибудь стройка вроде Сочи — посмотрите, какой процент наших граждан там работает.
У нас огромная страна, но сильно недоинвестированная, и нет технологий развития.
Вот сделали целое министерство по Дальнему Востоку. Но посмотрите на бюджет — нет там денег для развития этой территории. Сразу вспоминаешь товарища Ленина, который говорил, что без концессий это дело не поднимешь.
Ясно, что возле китайской границы должен быть промышленный форпост по обслуживанию второй экономики мира, которая скоро станет первой. Должны быть различные формы добавленной стоимости, которые обслуживают 450 миллионов человек, которые живут в сопредельных территориях.
У нас 83 региона, и только девять из них самодостаточны, а когда-то таких было тридцать — что, это развитие, когда регионы раньше сами зарабатывали, а теперь стали дотационными? Необходимо пересмотреть региональную политику и честно сказать, на что деньги есть, а на что их нет. И там где их нет, искать другие источники. По одной кальке всей страной управлять нельзя.
Проблема самоуправления в том, что на его функции просто нет денег. Так устроена межбюджетная система — мэр должен бежать к губернатору, а губернатор в Минфин. В царской России только 20 процентов налогов уходило в «центр», 40 уходило губернаторам, а 40 оставалось в городах. Сколько сейчас остается в городах, стыдно сказать — меньше 20 процентов, а в некоторых случаях 11–12 процентов.
Надо менять межбюджетную систему, чтобы в городах было достаточно денег. Сити-менеджеры — это неправильно. Местное самоуправление должно быть публичным и выборным, это очевидно.
Мы могли бы создать третий, помимо США и Китая, центр силы — 800 миллионов человек с прилегающими странами, которые неизбежно подтянулись бы
Многие моногорода, которые были построены, экономически не должны существовать. Как трансформировать их? Была отличная идея у президента — возвращать расходы инвесторов на инфраструктуру из будущих федеральных налогов. Но министерства аккуратно ее похоронили.
Причем мало просто построить там новую инфраструктуру, надо определить, как ею дальше распоряжаться.
Я был в Сочи на Олимпиаде. Поразительная создана инфраструктура. Но кто-нибудь посчитал, какой там будет турпоток, будет окупаться построенное или нет? В результате отели стоят пустые. Я считаю, что мы упустили интересную идею — сделать Большой Сочи игорной зоной с соответствующим экстерриториальным статусом, чтобы визу давали прямо в аэропорту.
Сделали игорную зону в Анапе, но это смешно. Там кроме казино ничего нет, а в том же Лас-Вегасе в казино туристы проводят лишь 9 процентов времени, остальное — в театрах, концертных залах, клубах, ресторанах.
Какое образование нужно в России?
У нас расходы на оборону и правоохранительные органы — 31 процент бюджета, в Америке — 22 процента. На здравоохранение там — около 20 процентов, у нас — 3,5. Четыре составляющие человеческого капитала — здравоохранение, образование, наука и культура — как были в Советском Союзе остаточными статьями, так и остались. Я точно не против нашей армии, но 31 процент — это непосильная ноша для нашего бюджета. Нужно ее уменьшать и делать оборонную программу более «длинной», а эти деньги переводить как раз на социальную сферу. Если мы этого не сделаем, то молодежь как уезжала, так и продолжит уезжать.
Российская экономика требует максимум 30 процентов людей с высшим образованием — такова структура занятости. А доля людей, получающих сейчас высшее образование, приближается к 80 процентам.
У меня очень прагматичная позиция. Если мы хотим всеобщего высшего образования, то и структура экономики должна быть соответствующая, но я такую структуру экономики представить не могу. Энергоносители еще долго будут основой нашего бюджета, важно, чтобы там повышалась производительность труда и чтобы достраивались следующие стадии переработки продукции.
Количество вузов нужно сокращать, другой вопрос: как это делать? Я бы перевел это на более экономическую основу. Государство — это тоже экономический субъект, и оно должно заказывать в виде бюджетных мест те профессии, которые требуются для экономики. Есть крупный частный сектор, который может делать то же самое, финансируя через гранты нужные ему рабочие места. А остальное оставить рынку.
Фото: Александр Уткин
Нужна ли конкуренция в экономике и политике?
Политическую систему необходимо срочно менять, та реформа, которая была в 2011-2012 годах, захлебнулась. Я это знаю не понаслышке — яркие, особенно в регионах, молодые люди не имеют возможности попасть на выборы, их просто снимают под различными предлогами.
Чтобы конкуренция в политике была, надо перестать заниматься самообманом, оставить, скажем, пять-семь партий — уж лучше такой установить фильтр, но чтобы они конкурировали уже абсолютно равноправно. Тогда не нужно будет Центризбиркому придумывать всякие веселые законы, а учителям в школах — как «более правильно» посчитать.
С конкуренцией в экономике у нас тоже не очень, и тон здесь задают госкомпании. Моя «любимая» — «Газпром», которая не пускает в трубу никого, даже другие государственные компании, что уж говорить о частных. Из-за этого у нас внутри страны — до падения рубля — цена на газ сравнялась с американской, что довольно странно, потому что здесь у нас должны быть конкурентные преимущества.
Есть ли будущее у либеральных политических сил в России?
Я бы не употреблял слово «либеральный», оно если не превратилось в ругательство, то имеет отрицательную коннотацию, к сожалению. Я бы ограничился здравым смыслом. Надо избавиться от очевидных иллюзий. Если у нас будут расти зарплаты и пенсии быстрее производительности труда , мы разоримся.
Если мы будем работать на 14 лет меньше, чем в других странах, мы будем жить хуже.
К моему сожалению, очень часто люди вполне либеральных взглядов идут на поводу у политической волны — если выгодно быть популистом, они сбиваются на популизм. Я старался никогда не быть популистом.
Какое будущее может быть у отношений России и Европы?
В чем базовое отличие, которое бросается в глаза? Законопослушный человек в Европе защищен. Бывают, конечно, исключения, но в целом, если ты соблюдаешь закон, ты защищен. Что касается России, то законопослушность не является гарантией того, что у вас не будет проблем, это касается и бизнеса, и просто гражданских свобод.
Наша великая российская культура — часть великой европейской культуры. Я считаю, через 10 лет мы должны быть свободной развивающейся страной, со своей спецификой, но близкой к тому, что существует в Западной Европе.
Европейская экономика по сравнению с американской и азиатской менее конкурентна — там высокие налоги, высокая безработица и высокие социальные стандарты.
Для Европы нужен новый План Маршалла. В этом смысле Россия является идеальным партнером — с огромными свободными территориями, полезными ископаемыми и в некотором смысле нехваткой квалифицированной рабочей силы. Взаимопроникновение европейской и российской экономик может быть очень высоким. В результате мы могли бы создать третий, помимо США и Китая, центр силы — 800 миллионов человек с прилегающими странами, которые неизбежно подтянулись бы.
Я другого варианта не вижу, если мы говорим о глобальной конкуренции. Это никак не отменяет наш суверенитет — экономика сейчас не имеет границ. Если страна эффективна, капиталы в нее притекают, если страна неэффективна, то собственные капиталы из нее убегают.
«Давайте не путать культуру с государственной пропагандой»
Фото: скриншот YouTube / Скажи Гордеевой
Литературовед, главный редактор журнала «Новое литературное обозрение» и глава одноимённого издательского дома Ирина Прохорова обсудила с «Новым проспектом», что стоит за дискуссией о степени вины русской культуры в происходящем сейчас с Украиной, какой вызов для образованных людей сегодня главный и можно ли понять директора Эрмитажа Михаила Пиотровского, который сравнивает войну с «самоутверждением нации».
Ирина Дмитриевна, через месяц после начала спецоперации Владимир Путин заявил об отмене русской культуры. Без этого заявления тема бы не зазвучала, ведь когда глава государства заявляет, что «из концертных афиш вымарывают Чайковского, Шостаковича, Рахманинова, а также запрещают и русских писателей, и их книги», он делает это элементом пропаганды, событием, которое неминуемо вызывает негативную, но и консолидирующую реакцию.
— Честно говоря, я пропустила это выступление президента, но я остро реагирую на призывы к отмене русской культуры в западной прессе, там эта тема бурно обсуждается. Конечно, этот тренд порожден трагическим и ужасным конфликтом с Украиной, который длится уже несколько месяцев, сотрясая основы мира, сложившегося после Второй мировой войны. Я понимаю психологическое состояние западных людей, пребывающих в растерянности, ощущающих свою беспомощность, неспособность повлиять на ситуацию. Поэтому в отчаянии они прибегают к простым символическим актам и жестам солидарности, ведь отменить культуру легче, чем остановить спецоперацию.:no_upscale()/cdn.vox-cdn.com/uploads/chorus_image/image/64718863/Prokhorov_answers.5.jpg)
Путин встречается с лауреатами премий президента для молодых деятелей культуры и за произведения для детей и юношества 2021 года. На этой встрече Путин и говорил про «отмену русской культуры». Фото: kremlin.ru
Что касается украинцев, то, я думаю, их отказ от русской культуры имеет более глубокие корни. В Украине идет мощный процесс нациестроительства, и это рождение нации в столь трагических обстоятельствах неизбежно принимает форму разрыва с русской культурой, с которой украинская культура исторически так тесно и драматически связана. Попытки переосмысления национальной идентичности шли на протяжении всего постсоветского периода, что можно было наблюдать из многочисленных книг украинских историков и литераторов. Но то, что в РФ принято величать спецоперацией, катализировало все эти процессы.
Правда, положа руку на сердце, меня отмена русской культуры беспокоит гораздо меньше, чем страшная человеческая трагедия, разыгрывающая на наших глазах. Ведь каждая третья российская семья имеет украинских родственников, разрываются все личные и социальные связи, бесконечно гибнут люди.
обратите внимание!
С 4 часов утра 24 февраля 2022 года, когда началось военная спецоперация Российской Федерации на Украине, до 24 часов ночи 3 июля 2022 года Управление Верховного комиссара ООН по правам человека (УВКПЧ) зафиксировало 11 152 жертвы среди гражданского населения страны: 4 889 убитых и 6 263 раненых. Среди убитых 1862 мужчины, 1264 женщины, 137 девочек и 157 мальчиков, а также 41 ребенок и 1428 взрослых, пол которых пока неизвестен. Среди раненых 1246 мужчин, 881 женщина, 138 девочек и 193 мальчика, а также 190 детей и 3615 взрослых, пол которых пока неизвестен. Количество подтвержденных случаев гибели несовершеннолетних достигло 335, 551 ребенок ранен. Минобороны РФ не раскрывает данные о своих потерях с конца марта, когда сообщалось о потерях 5 176 человек, в том числе 1351 — убитыми.
43-летняя Наталья и её 11-летние двойняшки Яна и Ярослав. Женщина и дочь потеряли конечности в результате ракетного удара по вокзалу в Краматорске в апреле.
Сын был оставлен присматривать за багажом, когда Наталья отвела дочь на перрон выпить чаю. Он не пострадал. Фото: © UNICEF / UN0643721 / Lviv Territorial Medical Union Hospital
Так можно искать «степень вины за войну в культуре» или нет? Её многие ищут и находят сегодня…
— Это удивительный ход мысли, как будто бы современная культура является крепостной служанкой идеологии. Это какой-то средневековый подход, когда придворные поэты были обязаны писать оды правителю. Вообще вся история европейской культуры в модерновое время — это борьба за автономию от контроля государства и церкви. Русская культура, конечно, всегда существовала в очень тяжёлой ситуации, под гнетом жесточайшей цензуры и преследования. Тем не менее она смогла сформировать на своем поле площадку свободы, общественных дискуссий и новых социальных идей. Обратите внимание, что практически никто из уважаемых деятелей науки и культуры не поддержал спецоперацию. Напротив, интернет полон коллективных писем против нее.
Значит ли это, что мысли о нормальности насилия у тех, кого печатали миллионными тиражами, не легли в сознание предыдущих поколений?
— Это сложный и тонкий вопрос. Давайте отменим британскую литературу XIX века? Она была куда более откровенно имперской, нежели русская, если уж на то пошло. Винить культуру в развязывании войн — это про поиски крайнего. Как писал великий баснописец Крылов, «у сильного всегда бессильный виноват». Войны начинают не интеллектуалы и не литераторы. Их начинают военные и правители — люди, которые меньше всего руководствуются чтением литературы. Это всё отрыжка школьного дидактического воспитания, что литература — учебник жизни. Более того, основной опыт насилия приобретается вовсе не посредством чтения литературы. Он идёт из семьи, государственной системы управления, которому культура чаще всего противостоит.
Культура воспитывала войну? Назовите мне значительное русское произведение, которое бы воспевало войну и захваты территорий.
Даже советские романы вроде канонического «Тихого Дона» Шолохова повествуют вовсе не о радости битвы с классовым врагом за светлое будущее, а о трагедии человека, растоптанного историческим катаклизмом.
У вас отношение к термину «культура» и его понимание иные, нежели у тех, кто с культурой соприкасался в рамках обязательной школьной программы в русской глубинке…
— Мне близко понимание культуры, которое прекрасно сформулировал Иосиф Бродский в эссе «Меньше единицы», выражая мироощущение послевоенного поколения, выстраивавшего свою идентичность посреди разрухи, рассуждая о ленинградской культуре после блокады: «Для этих людей цивилизация значила больше, чем насущный хлеб и ночная ласка. И не были они, как может показаться, еще одним потерянным поколением. Это было единственное поколение русских, которые нашли себя, для которого Джотто и Мандельштам были насущнее собственных судеб».
Сходным образом об этом говорил Дмитрий Александрович Пригов, одна из ключевых фигур советской неподцензурной художественной жизни: «Я принял на себя служение.
Что касается школьной программы, заметьте, что классическая русская литература XIX века преподавалась нам как литература гуманистическая, полная любви к «маленькому человеку». Конечно, эти тексты были вписаны в весьма специфический советский литературный канон, но тем не менее месседж считывался. Между прочим, я прекрасно помню, что правоверные соцреалистические тексты читались нами из-под палки, потому что были скучными, ложными и вымученными.
То есть прививки искусством, которое про ужасы человеческой природы, не являются провокацией насилия в будущем, когда люди забывают, не понимают суть, но запоминают способы утраты человеческого в человеке?
— Правозащитники в прошлом шутили, что советская школа — это первая очная ставка с государством.
Унижение человека начиналось с детского сада и школы, где детей приучали к беспрекословному повиновению авторитету, к запрету на независимое мышление. Никакого отношения к культуре это не имеет. Напротив, культура всегда этому сопротивлялась.
То есть разговоры о «степени вины культуры за войну» — это такое передёргивание?
— Пусть те, кто говорят о вине культуры, расскажут, что они называют культурой. Политический режим вовсе не равен обществу и стране, а государственная пропаганда не равна культуре. И вообще, если русская культура всегда была верной служанкой официальной идеологии и стояла на страже имперских амбиций государства, зачем ее так жестоко преследовали и цензурировали?
Так ведь есть и заслуженные работники культуры, у них есть награды «за вклад в развитие», имена этих героев доступны.
— Это как разговоры о том, что после увлечения компьютерными играми дети берутся за ножи и переходят к насилию.
Но это не лишено смысла.
Сейчас бомбят города в том числе те, кто не так давно разрушал врага точными ударами компьютерной графики.
— Мы знаем эпохи, когда не было никаких компьютерных игр, а люди с тем же остервенением шли на войну. Давайте оставим в покое несчастную русскую культуру, которую вновь пытаются репрессировать изнутри, а теперь ещё и отменяют снаружи. Ей теперь придется выживать, находясь между молотом и наковальней.
Кстати, только что Кирилл Серебренников сообщил о закрытии Гоголь-центра, флагмана современного театра в России. Так что нет смысла украинским и западным коллегам тратить силы на отмену русской культуры. Это эффективно сделают российские чиновники.
Давайте лучше посмотрим на тех, кто идёт в армию, МВД, Росгвардию. Это люди, которые вообще не имеют доступа к полноценному образованию и культуре. Это молодые люди из стагнирующих регионов, где нет работы, перспектив на достойную жизнь, и единственным социальным лифтом для них остается работа в силовых структурах.
Я не карась-идеалист, я не рассматриваю культуру как панацею от всех социальных бед. Тем не менее не будем сбрасывать со счетов важнейшие принципы просветительской эпохи, апробированные временем: там, где культура развита и доступна обществу, меньше социальной агрессии и преступлений.
И тут вдруг начинает говорить вслух директор одного из самых крупных музеев мира — Эрмитажа — Михаил Борисович Пиотровский. И говорит такое, от чего становится стыдно всем, кто понимает, что значит ваша фраза про разницу культуры и обслуги начальства… И дальше сгорает всё, что вы сказали выше. Пиотровский — один из символов культуры современной России, разве не так?
Владимир Путин награждает генерального директора федерального государственного бюджетного учреждения культуры «Государственный Эрмитаж» Михаила Пиотровского Орденом Дружбы. Сентябрь 2016, Москва, Кремль. Фото: kremlin.ru
— Ситуация с Пиотровским весьма печальная и удручающая… Но давайте смотреть правде в глаза: на людей, возглавляющих крупные российские институции, оказывается беспрецедентное давление, которое, увы, очень трудно выдержать.
Соцсети полнятся понятным возмущением, но всё же, мне кажется, стоило бы перенаправить хотя бы часть несомненно праведного гнева на тех, кто создает репрессивную систему, ломающую человека.
Призывая коллег к несгибаемой твердости, не будем всё же забывать о главных виновниках наших несчастий. Для того и создается государственная система насилия, чтобы морально и физически растаптывать человека. Героизм — вещь редкая. Такими людьми должно восхищаться. Но, ведя столь необходимый для нас разговор об ответственности современного интеллектуала перед обществом, наверное, стоит задаться вопросом: как мы можем в нынешних обстоятельствах (и можем ли вообще) защитить культурные институции и их представителей от давления набирающей обороты идеологической машины?
Путин и Пиотровский в апреле 2021 года. Фото: kremlin.ru
После СССР были девяностые, потом нулевые. Помимо литературы есть кино, те же фильмы Алексея Балабанова: «Брат», «Брат-2». Разве ролевые модели героев этой классики не проводники в мир жестокости и насилия, толерантности к бессмысленной беспощадности?
— Что ж, можно также вспомнить и фильм Станислава Говорухина «Ворошиловский стрелок».
Но одновременно с этим создавали фильмы Александр Сокуров и Андрей Звягинцев с совершенно иным этическим посылом. Игровое кино во всём мире изобилует боевиками и народными мстителями. Насколько такие ролевые модели оказывают реальное воздействие на общественные нравы и поведение? Означает ли оглушительный успех, например, фильма «Крестный отец», что вся американская нация (а за ней и весь мир) бросились подражать мафиози?
Второй фильм с Сергеем Бодровым уже про насилие не над «плохими своими», а над «плохими американцами». Мысль про внешнего врага, которого валит ветеран чеченской войны, в некотором смысле «градообразующая», или я ошибаюсь?
— Творческие люди не создают Священное Писание, им свойственны не только прозрения и открытия новой реальности, но и ошибки, заблуждения, пересмотр собственных взглядов. Они наши собеседники, с которыми мы можем смело спорить, а не бездумно почитать. Да, Пушкин написал имперское стихотворение про Польшу, отменим всё его творчество? Бродский, увы, опубликовал крайне скверное стихотворение про Украину, за что его еще при жизни порицали коллеги по цеху.
И что, перечеркнем теперь всё творчество Нобелевского лауреата? А массированная системная агрессивная пропаганда, которую годами излучает телевизор, ни при чём? Один фильм перековал всё поколение? По-моему, это невероятное упрощение. Это разговор про идеализацию или демонизацию культуры, когда литература и другие виды искусства ответственны за все грехи государства.
Трагическая история ХХ века наглядно показывает, что великие английская, немецкая, итальянская, испанская культуры не смогли предотвратить скатывания Европы в две катастрофические мировые войны. Какой мы из этого должны сделать вывод? Не те были культуры? Или это серьезный разговор о хрупкости цивилизационных процессов, о политическом манипулировании культурным наследием, о борьбе гражданского общества с милитаристским государством?.. Еще раз подчеркну, никто не отменял ответственность творческого человека перед обществом. Но претензии к культуре в целом мне напоминают историю периода чеченских войн 1990-х годов, когда некоторые политики всерьез обвиняли журналистов в том, что это они спровоцировали конфликт.
Вот пишет хороший журналист из Киева: «Насчёт так называемой великой русской литературы. Ее художественная ценность ничуть не выше, чем у бельгийской, эстонской, алжирской и любой другой национальной литературы. Вообще, после Гомера и Шекспира всё или почти всё в той или иной степени вторично. В глазах россиян великой их литературу делает то, что книги их классиков переведены на кучу языков и стоят на миллионах книжных полок. Но откуда взялось это массовое присутствие книг русских писателей на полках граждан других стран? Во-первых, они попали к другим народам вместе с завоевателями. Во-вторых, массовому распространению этих книг в переводах на другие языки способствовало желание жителей цивилизованной части планеты понять, чем живёт и на какие ценности ориентируется народ, который вместо того, чтобы налаживать жизнь в своей стране, почти весь XX век грозил разнести в труху весь остальной мир. В конце концов, изучение Ницше и Шпенглера смогло хоть в какой-то мере объяснить немецкие милитаризм и одержимость идеей сверхчеловека».
Он разве не прав?
— Понятно, что у человека, который воюет, взгляд человека воюющего. Будь я на его месте, я бы, наверное, писала примерно то же самое. Мы же не будем сейчас серьезно обсуждать, что после Гомера и Шекспира, которых разделяет несколько тысячелетий, европейская культура не создала ничего нового и самобытного или что русских писателей переводили исключительно из-за агрессивной политики империи?
Что же касается книг классиков, которых в приказном порядке привозят в украинские школы, то наши бедные классики вряд ли бы обрадовались такому отношению к их творчеству. С грустью вспоминаю относительно недавние годы, когда русские и украинские книги свободно распространялись в двух дружественных странах, было много переводов с русского на украинский и наоборот… Увы, об этом придется забыть.
Когда мы говорим о культуре модернового периода, то обычно мы смешиваем два понятия: предельное многообразие культурных инициатив и трендов с одной стороны и так называемый культурный канон — идеологический конструкт, который создает государство для собственной легитимизации.
Как мы знаем из истории, подобные каноны (прежде всего литературные) стали формироваться с конца XVIII века в период возникновения идеи национального государства, где в прямом смысле изобреталась традиция, основанная на древности истории страны (чаще всего мифологической), уникальности родного языка и культуры.
Россия, будучи империей, тем не менее взяла на вооружение новый способ коллективной самоидентификации, адаптировав его к местной специфике. Этот канон в разные периоды времени претерпевал определенные модификации под влиянием социальных и политических обстоятельств (ярче всего это можно проследить на примере советского периода), но сама идея культурного мейнстрима, обязательного для общественного усвоения, до недавнего времени не подвергалась сомнению.
В современном мире мы видим, как постепенно размывается понятие канона, как восприятие литературы и искусства всё более становится занятием приватным, как само образование диверсифицируется, реагируя на усложняющийся мир.
Поэтому потрясать литературным «каноном» как боевым инструментом представляется мне невероятной архаикой.
Что вы думаете про мысль, что целые народы в рамках империи вынуждены подчиняться культуре «государствообразующего народа»?
— Вообще-то доминирование культуры «государствообразующего народа» характерно для национальных государств не в меньшей степени, чем в империях, где часто практиковалось довольно гибкая система управления территориями с различными этносами. При этом, как вы понимаете, я, мягко говоря, ничуть не симпатизирую имперскости. За последние 30 лет о специфике империй написано много серьезных исторических трудов, в журнале «Новое литературное обозрение» мы посвятили несколько специальных номеров российской имперской традиции с позиции постколониальных исследований.
Грустный парадокс современной российской жизни заключается в том, что имперская ностальгия управляющего класса соседствует с его же попыткой агрессивного нациестроительства, что создает поистине кафкианскую атмосферу в стране.
Владимир Путин на мультимедийной выставке «Пётр I. Рождение империи» в историческом парке «Россия — моя история» на ВДНХ. Москва, июнь 2022. Фото: kremlin.ru
Если же вернуться к переводам русских писателей на иностранные языки, то крупные фигуры (Толстой, Чехов, Достоевский, Бунин, Пастернак, Булгаков, Ахматова и др.) давно вышли за национальные литературные рамки. Они писатели мирового уровня, как тот же Шекспир с Гомером.
Есть ещё писатель Прилепин. Его переводят и издают вне России активно. Часть мировой литературы?
Фото: Евгений (Захар) Прилепин рассказывает Путину про неравенство детей в России на заседании Медиафорума независимых региональных и местных средств массовой информации «Правда и справедливость». Сочи, 2019. Фото: kremlin.ru
— Кто останется частью мировой литературы, а кто канет в небытие, покажет время. Хочу заметить, что помимо Прилепина на разные языки мира переводят много достойных российских писателей: Людмилу Улицкую, Владимира Сорокина, Виктора Пелевина, Людмилу Петрушевскую, Гузель Яхину, Бориса Акунина, Дмитрия Быкова, Марию Степанову, Ольгу Седакову, Оксану Васякину, Аллу Горбунову.
Если буду продолжать, то перечисление имен займет несколько страниц.
Что делать, чтобы нам оставаться понятными снаружи?
— Мне кажется, что сейчас для представителей российского культурного сообщества важнее разобраться между собой, осознать всю глубину трагических перемен и наметить пути дальнейшего существования и деятельности в крайне сложных и враждебных обстоятельствах. Я не верю в тотальную отмену русской культуры.
Да, часть иностранных издательств приостановила сотрудничество с российскими издателями, но многие зарубежные коллеги сотрудничество продолжают, что очень ценно и важно, и я благодарна им за это смелое решение. Изоляция российской культуры никак не помогает разрешению трагической ситуации, а наоборот, лишь укрепляет позиции сторонников продолжения конфликта. Распыление культурного слоя, связанного с массовой эмиграцией, само по себе драматическое событие, хотя современная технологическая революция позволяет сохранять дружеские и рабочие связи.
Меня больше беспокоит, что вместо того, чтобы обсуждать и выстраивать новые формы консолидации, в соцсетях идет непрекращающаяся ругань и поношения друг друга за неверное сказанное слово, нечетко проявленную позицию, за отношение к уехавшим или оставшимся. Соревнование за звание быть святее папы римского крайне деструктивно. Оно разрушает дееспособную культурную среду, сложившую в постсоветский период. Вот чего допустить нельзя и об этом стоило бы говорить сейчас.
Нам пора преодолеть тяжкое наследие тоталитарного режима — атомарность общества, неспособность к солидарности, отсутствие социальной эмпатии, подмену дискуссии погромными кампаниями.
Психоз у многих…
— А хватит уже психоза. Есть места и обстоятельства куда страшнее, где рвутся бомбы, погибают люди, миллионы беженцев, разрушенные судьбы. Мне кажется, пора говорить о том, как могут сохраняться и создаваться площадки свободы для серьезной интеллектуальной работы по фундаментальному переосмыслению основ нашей жизни, по демилитаризации и деколонизации общественного сознания в России.
Рыдания делу не помогут…
Культура — это ведь не только её гении, но и то, чем живут люди. Уровень поддержки спецоперации перестал падать, по данным независимой социологии. Вместе с тем каждый третий говорит о собственной моральной вине за гибель людей и разрушения. Какая цифра для вас важнее и почему?
— В нынешних условиях трудно полагаться на социологические опросы, но если каждый третий респондент действительно чувствует моральную вину за происходящее, это признак серьезной этической эволюции общества.
Фото: скриншот YouTube
Николай Нелюбин специально для «Нового проспекта»
справка нового проспекта
Ирина Дмитриевна Прохорова. Родилась 3 марта 1956 года в Москве. В 1973 окончила школу №21 с углублённым изучением английского языка. Окончила филологический факультет Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, кандидат филологических наук (диссертация о литературе английского модернизма).
В конце 80-х — редактор в журнале «Литературное обозрение».
В 1992 году основала журнал «Новое литературное обозрение» и возглавила одноимённое издательство. В 1996 году возглавляла жюри литературной премии «Русский Букер». Сестра бизнесмена Михаила Прохорова. Была его доверенным лицом на президентских выборах 2012 года, участвовала в теледебатах. В дальнейшем стала регулярным гостем и автором программ на радио и ТВ.
Активно занимается благотворительностью. В 2004 году по инициативе ее брата был создан благотворительный Фонд Михаила Прохорова, где она стала соучредителем и руководителем. Выступала против запрета на усыновление иностранцами российских сирот, против преследования Андрей Макаревича за его позицию по Украине, против инициатив Никиты Михалкова ликвидировать Ельцин-центр. Лауреат и кавалер множества профессиональных российских и иностранных наград в сфере культуры. В рейтинге «100 самых влиятельных женщин России» журнала «Огонёк», опубликованном в марте 2014 года, заняла 21-е место.
культура литература Политика
Михаил Д. Прохоров — The New York Times
Михаил Д. Прохоров — The New York TimesРеклама
Продолжить чтение основного сюжета
Times Topics
После задержки владельцы билетов получают компенсацию за два концерта с участием российского инвестора-миллиардера.
Бен Сисарио
Концерты были отменены несколько месяцев назад. Итак, где возмещение?
Пока фанаты ждут денег за отменённые концерты в Nassau Coliseum, чиновники говорят, что за них отвечает компания, которой управляет российский олигарх, управлявший заведением.
Бен Сизарио
Олигархи, как американские меценаты, создают более мягкий образ России
получатели их даров.
Грэм Боули
Шесть россиян, чьи деньги создали искусство и друзей на Западе
Как частные лица или руководители фондов и компаний, некоторые богатые россияне стали меценатами и спонсируют мероприятия, посвященные русской культуре за границей.
Джозеф Цай приближается к полному владению Nets
Цай уже владеет 49 процентами Бруклинской НБА. команда, но близка к выкупу мажоритарного владельца Михаила Прохорова. Команда оценивается в рекордные 2,35 миллиарда долларов.
Кевин Дрейпер и Бенджамин Хоффман
«Нетс» выглядят действительно хорошо, даже из Лондона
Наш корреспондент издалека переключился с «Никс» на «Нетс» (и из Нью-Йорка в Лондон). Это все больше кажется умным ходом.
Питер С. Гудман
Информатор о допинге подает в суд на российских олимпийцев и их покровителя-олигарха, члена НБА. Владелец
Григорий Родченков, бывший руководитель российской антидопинговой лаборатории, подал встречный иск против трех спортсменов, обвинивших его в клевете, и нацелился на Михаила Д. Прохорова.
Ребекка Р. Руис
В Австрии полицейские рейды в связи с расследованиями о коррупции в спорте в России
Рейд в штаб-квартире Международного союза биатлонистов представляет собой эскалацию российского скандала, поскольку многие официальные лица пытались двигаться дальше.
Тарик Панджа и Ребекка Р. Руис .
Тарик Панжа
Н.Б.А. Владелец поддерживает судебный иск против российского осведомителя о допинге
Михаил Прохоров, российский олигарх и владелец Nets, финансирует иск о клевете, подрывающий доверие к доктору Григорию Родченкову.
Тарик Панжа
Михаил Прохоров продал Нетс под давлением Владимира Путина
1 год назад – через Джоша Космана, Брайана Льюиса @ New York Post
Когда более двух лет назад российский миллиардер Михаил Прохоров продал Brooklyn Nets, он отказался от права собственности на франшизу NBA отчасти из-за давления со стороны Владимира Путина, как стало известно The Post. Согласно источникам, близким к ситуации, события, которые привели к продаже Прохоровым в 2019 году Nets и Barclays Center китайскому миллиардеру Джо Цаю, произошли пятью годами ранее. В то время США и Европейский Союз начали применять санкции против России за захват Крыма.
Подробнее о Михаиле Прохорове, продающем сети?
Но по мере того, как напряженность между США и Россией из-за Крыма росла, Путин в 2016 году также начал оказывать давление на Прохорова, чтобы тот продал Nets, согласно источникам. Это потому, что Путин, особенно во времена политических потрясений, будет проверять лояльность олигархов с активами на Западе, чтобы показать, что они не будут слишком сближаться с США или Европой, согласно одному источнику, близкому к ситуации.
«Путин настоятельно рекомендовал ему продать Нетс», — сказал источник. А в случае отказа Прохоров рисковал потерять свои немалые активы в России. «Нельзя быть пророссийским и владеть командой НБА», — сказал другой источник, знающий Прохорова.
Возможно, так выглядит русский сговор. Владелец Brooklyn Nets Михаил Прохоров заметил, что его доля в команде выросла на 270 процентов всего за три года. Его доля в 2015 году, похоже, была куплена по искусственно заниженной цене. В 2015 году Forest City Enterprises попыталась продать свою 20-процентную долю в Brooklyn Nets, и контролирующий владелец команды Прохоров не упростил поиск внешнего покупателя.
Он утаил финансовую информацию от потенциальных покупателей, сообщили в то время источники, непосредственно осведомленные о сделке.
Три источника опровергли сообщение Forbes о том, что владелец Nets Михаил Прохоров закрыл сделку по продаже 49 процентов команды Джо Цаю. Но они подтвердили, что переезд близок, возможно, в ближайшие неделю или две.
После того, как комиссар НБА Адам Сильвер подтвердил сделку Джо Цая о покупке 49 процентов Nets, владелец команды Михаил Прохоров сказал, что миллиардер электронной коммерции станет фантастическим партнером и благом для всей лиги. «Как раз мы заканчиваем сделку. Я думаю, что Джо — отличный партнер, он поможет игре и поможет НБА», — сказал Прохоров The Post после того, как увидел, как его «Нетс» вытащили из-за спины 103-9.8 побед во вторник вечером над Wizards в Barclays Center.
Джозеф Цай, исполнительный вице-председатель и соучредитель китайского гиганта электронной коммерции Alibaba, достиг принципиальной договоренности о покупке 49-процентного миноритарного пакета акций Brooklyn Nets, что включает возможность приобретения контрольного пакета акций франшизы NBA.
через несколько лет, сообщили ESPN источники в лиге.
Цена покупки будет основана на оценке команды в 2,3 миллиарда долларов, сообщили источники в лиге.
Михаил Прохоров ведет переговоры с несколькими поклонниками о продаже Brooklyn Nets — и настаивает на сногсшибательной цене. Российский миллиардер требует оценку своей убыточной команды НБА примерно в 2 миллиарда долларов, что близко к рекордной цене в 2,2 миллиарда долларов, которую Houston Rockets получила ранее в этом месяце, сообщили источники The Post.
«Они просят, но я не думаю, что он сдается», — сказал о Прохорове источник, близкий к переговорам.
Российский миллиардер Михаил Прохоров близок к продаже Brooklyn Nets, сообщили источники The Post.
По словам источников The Post, на поздних стадиях процесса находится несколько претендентов на покупку 49-процентной доли в борющейся команде НБА, а также право на покупку более крупной доли и стать владельцем контрольного пакета акций через три года.
Продажа не включает бруклинский Barclays Center.
По словам источников, Прохоров добивается оценки команды более чем в 2 миллиарда долларов.
Несмотря на низкую зарплату в лиге, в прошлом году «Нетс» потеряли 44,3 миллиона долларов, согласно конфиденциальным документам лиги, полученным Заком Лоу из ESPN. Это вторая по величине потеря в лиге, уступая только «Пистонс», потерявшим 45,1 миллиона долларов. Потери «Пистонс» на самом деле были намного больше. «Нетс» не получали от лиги денег на распределение доходов, и их прибыль от Barclays Center не учитывалась в анализе. «Пистонс», с другой стороны, потеряли 63,2 миллиона долларов, прежде чем получить долю доходов в прошлом сезоне, «крупнейшая потеря с большим отрывом», — отмечает Лоу. У Детройта нет собственной арены, в отличие от Нетс.
«Нетс», сказал источник в лиге, никогда не зарабатывали деньги в Бруклине и не зарабатывали в последние годы в Нью-Джерси при Брюсе Ратнере, а до этого при покойных Льюисе Каце и Рэймонде Чемберсе.
Фактически, Ратнер накопил рекордные долги, покрывая убытки «Нетс». Когда он продал команду в 2010 году Михаилу Прохорову, у команды был долг в размере 200 миллионов долларов, что почти соответствовало стоимости команды в то время. Лоу отмечает, что в полученных им материалах не обсуждалась картина прибылей и убытков таких команд, как «Нетс», которые владеют собственной ареной.
Владелец Brooklyn Nets Михаил Прохоров, хотя и сосредоточился на продаже миноритарного пакета акций франшизы, недавно с энтузиазмом отнесся к возможности предложить контрольный пакет акций команды, сообщили источники, близкие к ситуации. Изменение взглядов происходит после того, как первоначальная реакция на продажу миноритарного пакета акций была слабой, а интерес к продаже Houston Rockets накаляется, сказал один источник. Источники сообщают, что «Нетс» считают, что некоторые поклонники, которые смотрят на «Рокетс», также проявят к ним интерес. «После того, как станет известно о новом процессе Nets, часть интереса Rockets может распространиться», — сказал источник.
Владелец Brooklyn Nets Михаил Прохоров сообщил российским СМИ, что продает 49 процентов акций клуба НБА. Российский миллиардер объявил о намерении продать миноритарный пакет акций в декабре, а теперь говорит, что «49% акций Brooklyn выставлены на продажу», — говорится в комментарии «Р-Спорт».
Ом Янгмисук: Михаил Прохоров повторил, что останется мажоритарным владельцем «Нетс», и сказал, что активно ищет миноритарного партнера, чтобы «усилить» присутствие команды в Нью-Йорке. «Я горю желанием владеть «Нетс» и нашим новым спортивным и развлекательным бизнесом и буду продолжать искать возможности для роста», — заявил Прохоров. «… Я горжусь теми шагами, которые мы предприняли в этом году, в том числе открытием учебного центра HSS мирового класса и развитием новой культуры с генеральным менеджером Шоном Марксом и главным тренером Кенни Аткинсоном. Нетс и останется мажоритарным владельцем команды».
По словам инсайдера Nets, российский олигарх хотел бы продать до 49 процентов Nets, но НЕ другие активы Brooklyn Sports & Entertainment: Barclays Center, Nassau Coliseum и Brooklyn Paramount Theater.